Хранители Арктики

– Сергей Анатольевич, до того как вас избрали депутатом Заксобрания, вы были заместителем председателя делового совета Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ и депутатом Думы Таймырского Долгано–Ненецкого района. Какие задачи вам приходилось решать тогда и какие ставите перед собой сейчас?

– На уровне края задачи уже другие — ты несёшь ответственность за весь регион, который включает 61 муниципальное образование. Наши северные территории — это 40% от Арктики. И здесь очень важна командная работа. Мы на стороне норильчан, ведь мы понимаем: чтобы услышали Север, мы должны быть вместе. Очень часто в крае не понимают, в каких климатических условиях мы живём, какие у нас цены на продукты, какая сложная транспортная логистика. И нам приходится методично всё это объяснять, лоббировать наши интересы, чтобы край поворачивался к нам лицом.

– Какие проблемы Таймыра можно решить административным путём?

– Таймыр сейчас проходит новый этап развития. Сюда приходят новые инвесторы — «Северная звезда», «Восток ойл», к нам прибывает больше людей. А нам прежде всего необходимо создать возможности для трудоустройства местных жителей. Это касается и наших студентов, подготовки специалистов в соответствии с потребностями территории. Стоит думать и о реализации местной продукции, и о продуктовой безопасности Таймыра. Мы должны строить мощные транспортно–логистические центры, чтобы можно было длительно хранить поступающую продукцию и регулировать ценовую политику.

Край выделяет 6,5 млрд руб. на развитие сельского хозяйства. Тогда почему на Таймыре продуктов из Красноярского края всего 1,5%? Если край един, то нужно обеспечить этими продуктами Таймыр.

А мы тем самым поддержали бы бизнес, который работает на юге региона. В этом плане необходимо взаимодействие органов местного самоуправления и депутатского корпуса. Мы со своей стороны готовы лоббировать эту тему в Красноярске, можно привлечь и средства из федерального бюджета, как это делает Якутия. Там на аналогичный проект выделили 320 миллионов рублей. Есть возможность использовать потенциал компаний–инвесторов. К примеру, «Норникель» всегда готов прийти на помощь. Но почему только он? Есть и другие крупные игроки, которые зашли на территорию. Пусть и они вкладываются в её развитие.

– Можно сказать, что сейчас в Заксобрании края интересы северов отстаивает сильная команда?

– В прошлый созыв депутатов, поддерживавших Север, было значительно больше — порядка 13–14 человек. Сейчас — всего шесть. Раньше у нас было четыре комитета, сегодня — только один. Поэтому нам теперь сложнее отстаивать свои позиции. Но территорию надо не осваивать, а развивать. А ведь площадь Таймыра — почти 900 тыс. кв. км. Здесь проживают пять малочисленных коренных народов Севера и находятся 23 населённых пункта.

– Вы постоянно обращаете внимание на вопрос транспортной доступности и организации логистики на Таймыре как на одну из основных проблем территории...

– Эту тему следует поднимать на федеральном уровне. Необходимо пополнять авиапарк, закупать современные транспортные средства на воздушных подушках, создавать парк снегоходов. Это просто жизненная необходимость.

– Вы долганин, выросли в посёлке Караул. Какие национальные традиции вам близки?

– Мне интересны уникальная культура коренных народов Севера, их фольклор, то, как они умеют жить в гармонии с природой, как занимаются оленеводством. Тундровиков я называю последними хранителями Арктики. Пока живо оленеводство, будет жива и культура. Те, кто уезжает в город, теряют связь с родной землёй, языком. И это очень грустно.

– Жизнь в таймырских посёлках как–то изменилась за последнее время?

– Недавно я побывал в Тухарде, где «Норникель» реализует крупный проект. Компания планирует в 2026 году завершить строительство для переселения жителей посёлка. Тухард возник стихийно во второй половине прошлого века. Тогда представители коренных малочисленных народов Севера селились во временном жилье для рабочих рядом с объектами «Норильскгазпрома». Сейчас «Норникель» решил обеспечить им условия для того, чтобы они могли и дальше сохранить исконный образ жизни и самобытность. С этой целью компания проводит процедуру свободного, предварительного и осознанного согласия. Состоится полная перепись населения, будет определено, готовы ли жители перейти на новой посёлок, либо они предпочтут альтернативный вариант. Это уникальный проект. Для того чтобы защитить интересы населения, были приглашены международные специалисты, они следят за тем, чтобы всё происходило в рамках правового поля.

Обновление Тухарда — это часть масштабной программы поддержки коренных малочисленных народов Таймыра, которую реализует «Норникель». Её финансирование составляет два миллиарда рублей. Программа предусматривает 42 проекта, направленных на защиту исконной среды обитания и поддержку традиционных видов деятельности. Не каждое предприятие способно осуществить такой проект. «Норникель» обсуждает свои инициативы с общественными организациями, руководителями общин, с населением, органами местного самоуправления. Очень важно сохранить этот конструктивный диалог.

– Вы говорили о важной роли оленеводства. В каком состоянии сейчас находится эта отрасль?

– Россия находится на четвёртом месте в мире по количеству домашнего оленя, это более 120 тысяч голов. И у оленеводства, если на Таймыре построят комплекс глубокой переработки, есть хороший потенциал. На эти цели уже выделено более 60 млн рублей, проект поддерживается Агентством по развитию Севера. Первый комплекс появится в посёлке Носок. Вообще, олень — уникальное животное. Это и еда, и одежда, и транспорт. Кроме того, мы собираемся производить из пантов целебный экстракт для так называемых пантовых ванн, которые способствуют поддержанию иммунитета. Такое уже практикуется на Алтае. А учёные из Норильска помогли нам разработать пять видов киселя из ягеля. Тоже полезный для укрепления иммунитета продукт. В скором времени его запустят в массовое производство.

– Как вы оцениваете потенциал арктического туризма?

– К примеру, я навестил этностойбище «Тыяха», где проживает семья оленевода Павла Яроцкого, они держат более 500 оленей. Там туристы могут увидеть традиционный уклад жизни ненцев, прокатиться на оленьей упряжке, научиться метать маут. Вот если объединить этот проект и проект «Плато Путорана», получится интересная программа. Хорошо, если бы норильчане могли посетить и стойбище, и плато Путорана. На Таймыре столько мест, куда не ступала нога человека, их потенциал сильно недооценен. Но не каждый может себе позволить такое путешествие. Поэтому нужно строить новые корабли, ледоколы, что уже обсуждается в крае. Необходимо субсидирование билетов в нашем направлении, следует развивать гостиничный фонд. И хорошо бы обмениваться опытом с другими северными территориями. Я уверен, если это делать поэтапно — всё получится.

– Как жители Таймыра могут донести до вас свои проблемы?

– Я веду личный сайт sizonenko.ru. За полтора месяца ко мне обратились 735 человек. На сайте указаны и мой номер телефона, и адрес электронной почты. Я за то, чтобы связь была двухсторонней и всячески стараюсь решить возникающие вопросы. Обращения касаются, во–первых, продуктовой безопасности, во–вторых, ветхого жилья. Много обращений от молодых мам, которые не получают пособие на детей, находясь в отпуске по уходу за ними. Я вижу проблему в том, что красноярский Пенсионный фонд отказывает женщинам в получении детского пособия, потому что не учитывает минимальный прожиточный минимум на Севере. Тоже буду разбираться в этой ситуации.