Ледовая сага Ледина

Вчера заслуженному деятелю искусств России мастеру кино Юрию Яновичу ЛЕДИНУ исполнилось 80 лет.

Моя старинная норильская знакомая — милосердная сестра всех братьев наших меньших — от американских тараканов до юрких хорьков, которых ей оставляют знакомые на время отпуска, сразу вспомнила Ледина и его работы, которые полюбила с детства. Возможно, и его арктические киноистории подсознательно сподвигли её постоянно окружать себя четверолапыми друзьями. Но и сегодня, признаваясь в лучших чувствах к фильмам Ледина, она замечает: «Какие же они прекрасные, но... печальные».

Моё детство в 60–70–х годах прошлого века тоже пришлось на то время, когда Юрий Янович активно работал на Норильской студии телевидения. Про полярного медвежонка Айку знал весь город, ведь Ледин выпросил малышку в зоопарке города Николаева, где она могла погибнуть, воспитывал в своей «трёхкомнатке» на площади Металлургов, прогуливал в лоджии и по городу... Теперь норильчанам не стыдно было подвирать знакомым на материке, что у нас по улицам бродят белые мишки. А потом, в 1975–м, после полугодовой семейной экспедиции (вместе с женой–ассистентом Людмилой и девятилетней дочкой Вероникой) на остров Чампа (нетронутая цивилизацией земля Франца–Иосифа) появился фильм «Белый медведь» с кинозвездой Айкой. Конечно, упёртый Ледин снимал не ради славы, но она заслуженно пришла к нему. Впервые фильм, снятый на ТВ, год «крутили» в кинотеатрах страны. Ленту «Белый медведь», как и другие уникальные съёмки Ледина, с удовольствием покупали капиталисты...

Но история самой Айки куда печальнее. Наверное, это предчувствие было и в фильме... Медведица быстро выросла, ей уже не подходила ни квартира «папы», ни специальный домик. Известный журналист Василий Песков помог определить Айку в Берлинский зоопарк, а через год на чужбине она умерла. Несколько лет назад на студии «Леннаучфильм», благодаря Фонду Михаила Прохорова, сняли 44–минутный фильм «Ледин». Он был представлен в Норильске на ежегодной осенней конференции фонда «Локальные истории». Это было как возвращение Юрия Яновича к нам. Одна из режиссёров ленты Элла Короленко подарила мне видеокопию картины, с которой я не расстаюсь и по возможности показываю знакомым, которые очень хотели бы приобрести в домашнюю коллекцию все лучшие фильмы мастера. Кино Ледина — это настоящая школа любви к живому, к нашему Северу, и повторить так честно этот человеческий и творческий подвиг вряд ли кто–то захочет и сможет. Для этого надо было родиться Лединым, человеком с особой миссией.

Судьба сохранила его подростком в блокадном Ленинграде. Ледин помнит, как ощутил ладошкой последнее биение сердца своего отца, который с матерью до последнего оставлял крошечные пайки единственному сыну, ещё до войны увлечённому книгами, животными и фотосъёмками...

Признаться, в начале нового века с удивлением узнала от телевизионных коллег — журналиста Светланы Подопригора и режиссёра Эльвиры Озерцевой, которые сняли для цикла «Лица времени» передачу о Ледине, что Юрий Янович по–прежнему с нами, только в Санкт– Петербурге, а ещё чаще на даче в посёлке Лебяжье. К сожалению, мне не довелось увидеть эту работу. Очень надеюсь, что в честь 80–летия уникального режиссёра её покажут норильчанам, как и лединские картины из «золотого» фонда нашей студии. От его совместной работы с Валерием Кравцом «Мы — нганасаны» до, видимо, последней «На родине белых медведей», которую Ледин снимал, так получилось, уже без своих надёжных спутниц на острове Врангеля. Тогда, в 1981–м, во время съёмок он потерял сознание... Судьба и здесь его хранила — очнувшись, смог по рации вызвать «борт» и уже больным доделать фильм в Норильске. Потом была вторая группа инвалидности, временное сокращение, а в 1984–м краевое начальство отправило Ледина в отставку. Тогда ему было 56 лет.

На старых фотографиях, одна из которых украшает большой том книги «Планета культуры — Норильск», бородатая знаменитость Ледин — в кабинете директора студии Р. П. Смоловой со своей Айкой. В 35 лет («не красавец, но шустрый», как он о себе рассказывал журналистам) покорил сердце молоденькой норильчанки Людмилы, дочери известного проходчика Петра Чуркина. Наверное, Бог в качестве ангела–хранителя посылает подвижникам–одиночкам таких верных подруг. Седой философ Ледин, которого мы увидели в фильме ленинградцев, не мыслит своего существования вне семьи. Выросшая Вероника, на ладошку которой в кадре запросто приземлилась стрекоза, размышляет вслух — откуда такая трепетность, нежность у отца к родным людям, ко всему живому? Да от восторга перед неповторимостью других...

Юрий Янович до сих пор переживает драму Айки, даже называет в фильме себя подлецом: «Надо было настоять, чтобы поехать с ней, но кто бы денег дал... Как же она мучилась... потерять родителя...». Ледин и сам когда–то это пережил. В питерском фильме у Ледина спросили, в чём смысл жизни. Он видит его в самом процессе жизни. И ещё он всегда хотел напомнить людям, чтобы обращались с природой по–человечески. В то, что у животных есть своя душа, он верит. А на вопрос о бессмертии души ответил: «Не будем об этом. Верит человек — слава Богу, это ему поможет. Есть что–то непознанное до конца. И очень много... Смерть тоже входит в понятие жизни, и её бояться не стоит. Не надо говорить о ней преждевременно. Жаль только, что не смог многое сделать».

– Юрий Янович, выросла на ваших фильмах и помню вашу Айку.

– Помните? Спасибо. Остался ли кто в «Заполярке» из стариков? Кое с кем у меня там были хорошие отношения. А так вообще на студии, особенно в кинокомплексе, были, к сожалению, не очень... И я их понимаю: я там шастаю по тундрам, «мосфильмам», а они–то на месте торчат, клеят сюжеты. Обидно ведь, верно... Но в творческом коллективе всегда есть какие–то трения, это понятно.

– Конечно, многое о вашей жизни осталось за кадром фильма «Ледин»...

– Вы только начало там вырежьте про Берлинский зоопарк. Какого чёрта они этому полфильма посвятили, им самим стыдно сейчас, но каждый по–своему снимает... А вы мою историю прощания с Норильском знаете?

– Знаю, что краевое начальство в 1984–м не позволило вам вернуться на студию...

– Там был Денисов такой, понимаете, он сам писал сценарии о рабочих. У нас получались с ним неравноценные фильмы. Мои покупали сотни стран, и его это немножко обижало. Не Смолова (директор НСТ в те годы. — И.Д.) была инициатором, чтобы меня выгнать, но и у неё свои причины были: какой–то Ледин получает гонорары больше... По–человечески можно всё понять.

– Интересно, вы воспоминания пишете?

– Уже пытаюсь, хоть никогда книги не писал. А очень трудно делать то, что не пробовал. Но сейчас страниц 100 уже есть. Буду иметь «Заполярку» в виду для публикаций. В Дудинский музей ещё просят выслать. У меня полно документов по вопросам охраны природы. И когда в Петербург вернулся, со всеми воевал из–за этой дамбы Ленинградской...

– Норильчане говорят мне, что хотели бы иметь ваши фильмы, чтобы показывать детям и внукам. Но они не тиражируются. А кому авторские права принадлежат?

– Я совсем не против. По каналу «Культура» к моему 75–летию показали пять часовых программ. Записи у меня есть. Я не интересовался, кому принадлежат права, но думаю, что не норильской студии: ведь я снимал по заказу Главного управления внешних сношений Гостелерадио СССР. Вопрос авторских прав мне самому не ясен. «Белый медведь» хранится в Госфильмофонде в «Белых столбах», потому что этот фильм выпускали на экраны кинотеатров.

– А чем вы после Норильска занимались?

– Я был много лет председателем организации «Экология и мир» при Комитете защиты мира в Петербурге. Это была общественная должность. Меня приглашали и на «Ленфильм», я хотел согласиться, но со здоровьем бывали проблемы... Я же уехал инвалидом — отравился во время съёмок на Врангеле, когда больше двух месяцев снимал фильм о выходе белых медведей из берлог в марте. Было холодно, минус 40, всё время горела газовая плита, жил в фанерном домике... Вот так... А после этого очень болел.

– А как поэт Михаил Дудин вам стихи посвятил: «Мне этот Ледин нужен очень, как человечеству всему»?

– Он путешествовал по Северу, и там ему рассказали про меня. А потом мы с ним гуляли по берегу Невы, и он меня «затащил» в Комитет защиты мира.

– А с Зиновием Ефимовичем Гердтом как познакомились?

– Когда я смонтировал «Моржей», надо было писать текст. Решил позвонить ему, но Гердт с супругой были в Сочи. Я полетел туда, он не очень рвался фильм смотреть, но я понравился его супруге: «Живой среди зверей снимает...», и она его позвала... А когда он посмотрел, то сказал одну фразу: «Когда начнём работать?». И с тех пор мы все годы работали вместе. Он постоянно приезжал в Ленинград, останавливался у нас в квартире... А сейчас Зяма умер...

– А как ваша дочь, внуки?

– Вероника дважды окончила университет, она биолог и медик, кандидат психологических наук. Двое внуков — Юраська Ледин в художественно–промышленной академии учится, внучка в пятом классе...

– Наверное, в юбилей будете вместе?

– Дома собираемся, а 27 марта в Союзе кинематографистов что–то намечается...

– Желаем вам здоровья хорошего и добра, будем ждать публикаций!

– И я того же желаю всем норильчанам. Конечно, норильчане — люди разные. Были, конечно, такие, с которыми я воевал. Всякое бывало... Чтобы собраться в экспедицию, надо было 90 процентов труда потратить на сборы, а 10 процентов оставалось на творчество. Трудная штука. Всем, кто меня помнит, — наилучшие пожелания. Сейчас очень важно для меня не почитание 80 лет, а чтобы снова зазвучали фильмы, которые призывают сохранять природу. Люди только болтают много... Вот стало известно, что опять страдают бельки в Белом море. С острова Врангеля приезжают люди, мне рассказывают, что там творится. Помню, что происходило с оленями, которые шли по Норильску, а их уничтожали...

– Юрий Янович, передо мной свежий номер «Заполярки» с информацией о нелегальной торговле через Интернет шкурами белых медведей. Со страницы будто ваша Айка в глаза смотрит...

– К сожалению, нет здоровья постоянно всё отслеживать, да и связался с книгой, но как только оклемаюсь, буду следить за событиями. Благодарю всех, кто меня помнит. Не забывайте, что природа — святое, и надо постараться понять, что без неё мы — ничто.

Ирина ДАНИЛЕНКО.

Фото Геннадия Хамельянина из журнала «Норильский никель» и книги «Планета культуры — Норильск».